Владимир Жухрай о Сталине

17 января 2011 года скончался писатель Владимир Жухрай, автор многих книг на историческую тему. Четыре последних посвящены Сталину: «Сталин. Правда и ложь», «Роковая ошибка Адольфа Гитлера»,  «Сталин», «Политическая биография Сталина».

С 1944 года он был привлечен в личную секретную службу И.В. Сталина.

Более 10 лет нас связывали тесные дружеские отношения. Беседуя, он рассказывал:

— Сталин был небольшого роста, худой. Глаза его горели каким-то особым огнем. Если он их прищуривал, глаза вспыхивали.

Вел себя очень ровно, спокойно, говорил тихим голосом. Но если впадал в гнев, был страшен.

Не терпел никакого вранья, врунов немедленно удалял с их должностей. У него существовала система проверок всего и всех со стороны разных органов. Поэтому знал все как есть. Любил получать информацию о ходе дел от непосредственных исполнителей.

Ни один вопрос не решал сразу. Обязательно говорил: давайте подумаем.

На совещаниях давал высказаться всем, начиная с младших по должности, чтобы мнение старших не давило. Никогда не перебивал. Но мог по ходу обсуждения задать вопрос кому-нибудь из присутствующих: «А ваше мнение?» Сидел, чаще ходил вдоль стола (из-за болей в спине). Требовал, чтобы докладывали кратко, точно. Не терпел речь из длинных, не имеющих точек предложений. К тем, кто не мог хорошо говорить в силу уровня своего развития, относился с пониманием. Своей точки зрения не навязывал, даже менял ее, если его убеждали. Голос не повышал, грубостей не допускал. Если вызванный долго не появлялся, строго спрашивал: «Где вы были?» Однажды опоздавших больше никогда не принимал.

Память была феноменальная. Во время войны, например, знал по имени-отчеству всех командиров дивизий. Прочел огромное количество книг. Знания имел энциклопедические, глубокие. По любой теме приводил детали, эпизоды, цитаты.

У него был один коричневый штатский костюм, шляпа. Ни разу никто не видел, чтобы он ее надевал. Был чистюлей: рубашки всегда белоснежные, военный китель тщательно подогнан. Таким же был и френч — для менее официальных случаев.

Во время войны с 12 до 2-3 ночи работал в кремлевском кабинете, потом забирал с собой членов Государственного Комитета Обороны, Политбюро и ехал в Кунцево обедать. Там до 5-6 утра продолжалось обсуждение. Крепких напитков Сталин не употреблял, а в конце жизни пил только сок.

Вызывал к себе часто через Поскребышева, но тот никогда не знал — зачем.

 ********

Троцкий и троцкисты, тесно связанные с международным сионизмом, были злейшими врагами Сталина. В 20-е годы они расставили своих людей на большинство руководящих постов в партии, правительстве, армии, ЧК. С троцкистами Сталин расправился руками евреев, составлявших более 90 процентов руководства НКВД во главе с Ягодой. С командой Ягоды — руками Ежова и Берии, который притащил с собой много грузин. Этих ликвидировали русские.

В окружении Сталина всегда были евреи. Мехлис долгие годы работал его личным секретарем и пользовался потом необъяснимой симпатией, Каганович был правой рукой. Почти все члены Политбюро, ближайший человек — Поскребышев, многие члены правительства, например, шеф атомной промышленности Первухин, имели жен — евреек.

  ********

Как был снят с должности командующего авиацией Московского военного округа Василий? После авиационного праздника в Тушино он вошел в комнату, где сидели члены Политбюро, совершенно пьяный. Не мог стоять, держался за притолоку.

 — Что с тобой, — спросил Сталин.

 — Я очень плохо себя чувствую. Очень плохо. Я болен, очень болен.

 — И часто так болеет генерал-лейтенант Сталин? — спросил Иосиф Виссарионович у министра обороны Булганина.

 — К сожалению, часто, товарищ Сталин.

После этого Василия отправили учиться в военно-воздушную академию в Монино.

  ********

 Закаленный организм Сталина начал давать сбои во время войны. В 1943 году на фронте у него был спазм сосудов головы. В 44-м началось кислородное голодание, пришлось больше времени проводить в Кунцево. Зимой он работал на веранде в валенках и дохе. В 45-м случилось что-то вроде инсульта. В 49-м инсульт был серьезным. Сталин позвал меня к себе. Я приехал в Кунцево, переодетым в монаха, загримированным. Комендант один знал, что это Филарет из Новоафонского монастыря, прибыл, чтобы лечить товарища Сталина. Когда вошел, он сказал: «Ты посиди около меня». Девять дней я провел у его постели. А в это время на втором этаже дачи ждал приема Мао Цзедун и думал, что Сталин нарочно его столько времени выдерживает. Я не отходил от постели трое суток. Когда Сталин пришел в сознание, говорит: «Ты что все время плачешь? Перестань. Даю тебе честное слово коммуниста — я не умру. А ты иди поспи на кушетке».  И начал вставать. Я кричу: вам нельзя! «Не могу же я в туалет не ходить». «Давайте провожу». «Ну, вот еще! Сам дойду, не мешай». Когда он потом вышел сам, без палки на Совещание руководителей компартий, я был поражен силой воли. Никто ничего не заметил. Только был он очень бледным.

Как ни неприятно это говорить, но после инсульта у Сталина произошли изменения в психике. Как писал Александр Дюма, «это вы и уже не вы». Он многое забывал, иногда разговаривал сам с собой, принимал странные решения. В то же время полушарие мозга, которое управляло теоретической деятельностью, работало прекрасно.

  ********

Незадолго до своей кончины Сталин сказал: «Кончилась эпоха гениев начинается эпоха дураков».

Вернуться в начало страницы