Досье Изюмова

Люди и события XX века

Выдающиеся полководцы и флотоводцы Отечества

Сталин И.В. Комитет памяти Сталина

Воспоминания о «Литературной газете»

«Гласности» двадцать лет

По страницам газеты «Досье. История и современность»

Из прочитанных книг

Увиденное, услышанное

Жизнь такова...

Почта сайта

Дзержинский Ф.Э.

 

Железный ФеликсДзержинский Феликс. Сайт Юрия Изюмова

 

«Железный Феликс», скромно стоящий ныне под опадающим клёном в парке у Третьяковской галереи на Крымском валу, ждёт. Зорко всматриваясь куда-то вдаль, он словно ждёт защиты от насевших на него, теперь бессловесного, пасквилянтов и наглых лжецов. Молчит Рыцарь революции. Но за него говорят его дела, его жизнь -подвиг, жизнь – горение в пламени революции.

Все, кто знал его, – друзья, соратники и даже непримиримые враги, признавали, что человека, равного Дзержинскому по преданности революционной идее, не было и нет ни в прошлой, ни тем более в современной истории России. Назвать его Че Геварой того времени и то было бы и неполно и не совсем соизмеримо.

Уроженец Виленской губернии (ныне Минская область), сирота в восьмидетной семье, он с ранних лет познал страшные картины народных бедствий. Ему рассказывали о виселицах на площадях белорусских и литовских городов, он видел голод и холод, издевательства над людьми, слышал звон кандалов арестантов, отправляемых в ледяную Сибирь. «Уже тогда, – вспоминал Дзержинский, – мои сердце и мозг чутко воспринимали всякую несправедливость, всякую обиду, всякое зло». И потому он уже с гимназических лет ушёл в революционную борьбу и оставался в ней до последнего дыхания. Не стоило бы жить, говорил он не раз, если бы человечество не озарялось звездой социализма, если бы не достичь справедливого устройства мира, подлинной свободы и подлинного братства народов без распрей и раздоров. На пути к этой цели в сердце Дзержинского всегда негасимо горела святая искра, которая и придавала ему силу, веру и счастье даже «на костре преследований».

Дзержинский Феликс. Сайт Юрия ИзюмоваНа этом благородном пути его не могло остановить ничто: ни мрачные бетонные казематы Варшавской цитадели, в которых он томился пять раз, ни московская Бутырка, ни Орловский и Мценский каторжные централы, ни предписанное царём «вечное поселение в Сибирь». Треть его жизни прошла в тюрьмах, ссылках и на каторге, «где к заключённым относились хуже, чем к собакам, где били за всё – за то, что здоров, за то, что болен, за то, что русский, за то, что еврей, за то, что имеешь крест на шее, за то, что не имеешь его». Железные кандалы въелись в его измученные ноги и были раскованы только в 1917 году.

Но и в заточении, вся обстановка которого понуждала к ожесточению души, к атрофии чувств, Дзержинский оставался человеком с большой буквы. Как-то в камеру Седлецкой тюрьмы, где отбывал свой очередной срок Дзержинский, вбросили безнадёжно больного польского революционера Антона Росола. Тот не мог даже ходить. И вот Феликс, будучи уже больным, все свои усилия отдавал уходу за умирающим Антоном. Он ежедневно выносил его на руках в тюремный двор, усаживал на солнечное место и потом снова уносил в камеру. Это продолжалось месяцами. Если бы этот человек, говорили его товарищи по заключению, не совершил ничего другого, то и тогда люди должны поставить ему памятник.

Способны ли хотя бы на тысячную долю подобного проявления человечности нынешние хулители Дзержинского?

Жертвуй собой, помогай другим – таков был девиз его короткой и яркой, как вспышка, жизни. Он мог без колебаний отдать свой паспорт и свои деньги товарищу по каторге, дабы он сбежал раньше его. Ради революции он жертвовал и самым дорогим ,что было у него, – семьёй. Такова была несокрушимая когорта тех революционеров. За дело революции мучилась и страдала жена Дзержинского - Софья Сигизмундовна и родившийся в тюрьме их сын Ясик. Мальчик часто болел. Во время суда над матерью он был вместе с ней. На скамье подсудимых Софья Сигизмундовна кормила его грудью. Царский суд приговорил её «на вечное поселение в Сибирь».

И вот наступил март 1917 года, месяц освобождения Дзержинского. «В своей тюремной одежде, в круглой арестантской шапке, с котомкой, в которой лежала недокуренная махорка и последняя книга, – вспоминает сестра Дзержинского Ядвига, – он 1 марта стал свободным гражданином России и сразу же вошёл в новую жизнь для борьбы за счастье человечества. Когда окружавшие тюрьму демонстранты вынесли его на руках из тюремного двора, ему было уже 40 лет, 22 из которых прошли в революционной борьбе». Тюрьмы надломили его здоровье, но дух его оставался несломленным И он со всей своей кипучей энергией буквально набросился на самые горячие, самые ответственные участки работы по спасению полуживой, растерзанной страны. Он взял под контроль почту и телеграф, потом возглавил народный комиссариат внутренних дел России, который в то время называли комиссариатом порядка и спокойствия. Его задачей была борьба с мародёрами, спекулянтами, бандитами, саботажниками, а параллельно комиссариат занимался снабжением голодающего населения продуктами.

«Я нахожусь в самом огне борьбы, - писал тогда Дзержинский, – но сердце моё в это борьбе осталось живым, тем самым, каким оно было и раньше. Всё моё время –  это непрерывное действие».

Конечно, прежде всего нужно было спасать только что родившуюся в муках и страданиях молодую республику Советов.Дзержинский Феликс с Лениным. Сайт Юрия Изюмова

– Наша революция, – говорил Дзержинский, ставший во главе ВЧК, – в ясной опасности. Силы противника организуются. Контрреволюция действует в стране в разных местах, вербуя в свои отряды. Теперь враг здесь, в Петрограде, в самом сердце нашем. Мы должны послать на этот фронт, самый опасный и самый жестокий, решительных, твёрдых, преданных, на всё готовых для защиты завоеваний революции товарищей. Теперь борьба – грудь с грудью, борьба не на жизнь, а на смерть».

А что творилось в те дни и месяцы в Москве? По сути она была во власти бандитских шаек, уголовников, анархистов. Они устраивали пьяные дебоши, грабили квартиры, магазины, банки, средь белого дня убивали людей. Банды завладели 26 особняками, где хранили оружие – от винтовок и пулемётов до орудий. Чекисты обратились к москвичам с просьбой помочь навести порядок в городе. И народ откликнулся. 12 апреля 1918 года «чёрная гвардия», засевшая в особняках, была разоружена. Дольше всех сопротивлялся «дом анархии» в здании нынешнего театра Ленком.

А потом по стране прокатилась целая серия заговоров от дела Мирбаха до дела Локкарта, от Кронштадтского мятежа до мятежных выступлений в Перми, Вятке, Астрахани. Рязани. Всю республику всколыхнули убийства Володарского и Урицкого, покушение Каплан (Ройд) на Ленина. Терпение у власти лопнуло. В обращении к народу новой России говорилось, что «карающая рука рабочего класса разрывает цепи рабства, и горе тем, кто осмелится ставить рогатки социалистической революции». При этом Феликс Эдмундович отмечал, что «красный террор нельзя приравнять даже к маленькой капле белого террора, когда вешали рабочих целыми тысячами, вешали только потому, что они рабочие».

Нельзя не сказать и о самом «карательном аппарате» ВЧК, который был тысячекратно меньше контрреволюционного – доморощенного и зарубежного. Новую власть рабочих и крестьян защищала горстка чекистов. До конца 1917 года в её составе было всего 23 человека. А в следующем, 1918 году, после переезда правительства из Петрограда в Москву в ВЧК насчитывалось 120 человек с учётом шоферов, машинисток, курьеров, уборщиц, буфетчиц. И эта неустрашимая горстка успешно противостояла многим тысячам врагов. Противостояла, далеко не всегда применяя крайние меры даже в ответ на белый террор.

И всё же не это стало главным, определяющим в деятельности неистового Дзержинского. Когда понадобилось спасать гибнущую от разрухи республику Советов, он стал главным железнодорожником страны. И бросил в массы короткие, чёткие лозунги.

– Нет транспорта – нет хлеба!

– Всякий задержанный вагон – это трупы детей!

– Всякая остановка движения – это тиф!

В считанные месяцы в стране было восстановлено 2020 мостов, отремонтировано 2374 паровоза и около 10 тысяч километров железнодорожного полотна. Железнодорожные артерии начали пульсировать.

Когда страна погибала от голода, Дзержинский стал «главным маршалом хлебного корпуса». С крошечным отрядом чекистов в 40 человек он отправился в урожайную Сибирь на заготовку продуктов и через 3 месяца голодающие Центр и Поволжье получили 23 миллиона пудов хлеба и 1,5 миллиона пудов мяса.

Когда в стране разразилась эпидемия сыпного тифа, Дзержинский возглавил комиссию по борьбе со страшной эпидемией. Он образцово организовал снабжение медикаментами, помогал наладить работу медперсонала, развернул антитифозную профилактику. Его сил, энергии хватало даже на то, чтобы в тяжелейшее время спасти уникальные музыкальные инструменты работы Страдивариуса, Амати, Маджини, Батова. Они составили единственную в мире государственную коллекцию.

Дзержинский Феликс. Сайт Юрия ИзюмоваЯрчайший человеческий подвиг совершил Феликс Эдмундович, взявшись за спасение будущего страны – 4 миллионов её сирот и 5,5 миллиона беспризорных и полубеспризорных детей. Возглавив детскую комиссию, он буквально вздыбил на это всю республику. И первую скрипку в этой адски трудной и сложной работе сыграли комиссии ВЧК в центре и на местах. В ответ на призыв Дзержинского «Все на помощь детям!» чекисты совместно с органами власти на местах создали сотни детских домов и трудовых коммун. Под детские дома были отведены отобранные у богачей лучшие особняки и загородные дачи. Сюда же свозились и барская мебель, барская посуда.

Чекисты совместно с органами местной власти заготавливали продукты для детей и отправляли их по «зелёной улице» без всяких задержек в пути наравне с воинскими эшелонами. В это же время сотни тысяч детей из голодающих областей были переселены в благополучные регионы страны. В стране был объявлен сбор средств и ценностей в пользу детей. Проводились «Недели беспризорного и больного ребёнка», субботники в пользу детей, когда все предприятия работали еженедельно по два сверхурочных «детских часа». Была выпущена серия почтовых марок «Спасём детей России!»

Записные книжки Феликса Эдмундовича испещрены записями: «Как сироты в детских учреждениях, всё ли они имеют?», «Как нормы питания детей?», «Почему сливочное масло испорчено?», «Как с детской обувью?» « Приют на Покровке. Не хватает кроватей. Холодно. 25 грудных – одна няня.» В самое грозное время всеобщей нехватки продовольствия по поручению Дзержинского была введена детская карточка на получение обедов из двух блюд, 30 хлебных и продуктовых талонов в месяц, дети стали получать больше, чем рабочие и красноармейцы.

Знаменитые трудовые коммуны для перевоспитания малолетних преступников были созданы тоже заботами Дзержинского. Одну из них, находившуюся подАнтон Макаренко. Сайт Юрия Изюмова Харьковом, возглавлял Антон Семёнович Макаренко, ярко описавший её в «Педагогической поэме». Накопленный здесь опыт получения «путёвки в жизнь» нашёл широкое распространение в стране и за её пределами. Подобные школы-коммуны до сих пор действуют, например, в Англии. Невольно хочется сравнить титанические усилия Дзержинского с показушными, большей частью словесными усилиями ухоженной «социальной» дамы со стеклянными глазами, тоже якобы отвечающей за судьбы миллионов брошенных детей современной России. Что тут сказать? Какая власть, такие и дети.

Какая же сила двигала и вдохновляла Дзержинского в борьбе за детей? «Мы боремся не для себя, – говорил он, – мы боремся для детей, для счастья поколений… Пусть вырастут смелыми и сильными духом и телом, пусть никогда не торгуют своей совестью, пусть будут счастливее нас и дождутся торжества свободы, братства и любви.»

Отдельная тема – работа Дзержинского на посту председателя ВСНХ СССР, посту, на котором он и скончался 26 июля 1926 года во время своего выступления. Скажем только о самом главном: множество народно-хозяйственных задач, которые решал и пытался решать Феликс Эдмундович, актуальны и сейчас. Не менее важная задача – вести экономическое строительство, настаивал он, таким образом, чтобы СССР из страны ввозящей машины и оборудование, превратился в страну, производящую их, широко внедрять в производство достижения научно-технического прогресса. Если эта работа не будет вестись, нам угрожает закрытие наших заводов и рабство заграничному капиталу. Дело авиастроения надо поставить во что бы то ни стало на крепкие ноги. Развитие тракторостроения, сельскохозяйственного машиностроения. Производство металлоизделий для нужд бытового потребления не менее важная задача Если мы теперь деревянная, лапотная Россия, то мы должны стать металлической Россией.

Привожу без особых комментариев и другие высказывания Дзержинского, показывающие его как мудрого государственного деятеля, пророчески видевшего и плюсы, и минусы новой экономики, новой жизни, новой власти.

– Мы безумно бесхозяйственны. Только рубль сбережения на душу населения в год даст нам 140 миллионов экономии. Всему, что не неотложно, не необходимо, всяким излишествам и непроизводительным расходам – жёсткая урезка. Режим экономии есть одна из важнейших директив в области нашего хозяйственного строительства.

– Поднять производительность труда, а не работу перьев и канцелярий. Иначе мы не вылезем.

– Неужели, чёрт возьми, мы не справимся с бумажным потопом?

– Смотреть глазами своего аппарата – это гибель для руководителя.

– Воинственный бюрократ, самодовольный, тупой и бездушный – наш смертельный противник.

– Транспорт был и остаётся всецело в руках пролетарского государства.

– Никаких надувательств по зарплате, платить вовремя, честно.

– Моя линия – вести чётко и ясно своё хозяйство, заменить систему централизованной ответственности ответственностью каждого.

– Делать дома фабричным способом, а на месте собирать или отливать. Не надо жалеть средств, чтобы посылать наших работников во все страны мира изучать это дело и у нас усиленно вести.

В рабочих записках Феликса Эдмундовича мы находим пророческие строки, посвящённые нашим тогдашним нефтяным делам.

– Мне кажется, что Грознефть и Азнефть слишком оторваны от всего нашего народного хозяйства и представляют самостоятельные, слишком замкнутые царства. Наша нефть, наше счастье ( фонтаны), мне кажется, могли бы быть гораздо большим источником возрождения всего народного хозяйства.

А вот как широко смотрел Феликс Эдмундович на развитие дипломатических и экономических отношений СССР с разными странами, в том числе с США:

«Отсутствие у СССР дипломатических отношений с Америкой есть сильнейшее препятствие для развития с ней коммерческих отношений, которые могут быть поставлены на широкую и прочную базу».

А рядом другая запись: «Политические интересы укрепления дружбы с Персией (Ираном) должны быть руководящими».

Это только частица рабочих записей председателя ВСНХ, раскрывающих его державное начало.Дзержинский Феликс. Сайт Юрия Изюмова

А каким был глава народного хозяйства в быту? Беспримерно скромным человеком, особенно в сравнении с нынешней правящей элитой.

Вот как описывают очевидцы его кабинет на Лубянке. «Войдя в кабинет Дзержинского, мы нашли его склонившимся над бумагами. На столе перед ним – полупустой стакан чаю, кусок чёрного хлеба. В кабинете холодно. Часть кабинета отгорожена ширмой, а за ней кровать, покрытая солдатским одеялом. Поверх одеяла накинута шинель. По всему было видно, что Феликс Эдмундович как следует не спит, разве только приляжет, не раздеваясь. И снова за работу».

А вот другое воспоминание близких о личной непритязательности Феликса Эдмундовича. «Он был невероятно скромен, лично для себя ограничивался минимальным. «Гардероб» его состоял из единственного штатского костюма, к тому же появившегося в 1924 году, когда по роду работы председателя ВСНХ ему приходилось встречаться с различными делегациями и представителями деловых кругов капиталистических стран».

Он всегда руководствовался правилом: лучше отдать, чем взять. Это была железная линия его поведения, прямо противоположная сугубо «хапательной» линии нынешнего «демократического» российского истеблишмента. Возглавляя ВЧК, Дзержинский издал, а, главное, Дзержинский Феликс. Сайт Юрия Изюмовадобился его неукоснительного выполнения, такой приказ: «Полагаю, что уже пришло время, когда можно и следует упразднить персональные машины, в том числе и мою. Если есть одна персональная, то будет и больше».

.Нельзя не упомянуть об отношении Феликса Эдмундовича к получению всяких презентов. Он в корне пресекал любые к тому поползновения. Однажды председатель азербайджанского ЧК прислал в Москву на имя Дзержинского посылку «для поправления здоровья» с икрой и шестью бутылками сухого вина. На приложенном к посылке письме он тут же начертал: «Сдать в больницу.» А в Баку направил такую депешу: «Благодарю Вас за память. Посылку Вашу я передал в санитарный отдел для больных. Должен Вам, однако, как товарищу сообщить, что не следует Вам как предчека и коммунисту ни мне, ни кому бы то ни было другому посылать такие подарки».

Таким был «железный Феликс», рыцарь революции, вечный укор множеству нынешних деятелей капиталистической реставрации . И прежде всего именно поэтому он так ими нелюбим. Именно поэтому на его ясную, светлую голову низвергаются потоки клеветы, инсинуаций, обвинений в «десятках миллионов им расстрелянных», «погубленных на Соловках», в организации ГУЛАГОВ. Клеветникам дела нет , что Дзержинский умер задолго до всего этого. Они знать не хотят, что он всегда требовал строжайшего исполнения законности: «Прокурор должен стоять на страже закона, а законность для нас – первая заповедь». В любом деле он требовал правды и истины. Они, правда и истина нужны сегодня и самому Феликсу Эдмундовичу и всем захлёбывающимся в потоках направленной против него наглой несусветной лжи.

Предоставим слово его современникам, знавшим этого легендарного человека.

Дзержинский Феликс. Сайт Юрия ИзюмоваЭдуард Эррио: «Золото всех тронов мира не могло отклонить Дзержинского от поставленной цели. Перед его моральной чистотой порой склоняют голову даже непримиримые враги».

Максим Горький: «Благодаря его душевной чуткости и справедливости было сделано много хорошего».

Фёдор Шаляпин: «Дзержинский – поборник правды и справедливости».

Альберт Рис Вильямс: «Призовите на суд истории, с одной стороны, большевиков, обвиняемых в красном терроре, а с другой стороны – белогвардейцев и черносотенцев, обвиняемых в белом терроре, и предложите им поднять руки. Я знаю, когда они их поднимут, мозолистые и загрубелые от работы руки рабочих и крестьян будут сиять белизной по сравнению с обагрёнными кровью руками этих привилегированных леди и джентльменов».

Владимир Маяковский: «Юноше, обдумывающему житьё, решающему сделать жизнь с

кого б, скажу не задумываясь: делай её с товарища Дзержинского!»

В заключение — слово детям, спасённым Дзержинским: «Всероссийскому попечителю о детях товарищу Дзержинскому воспитанники 1-й черноморской детской трудовой колонии «Детский городок» от чистого детского сердца шлют искренний привет. Помни и в будущем о беспризорных детях. Память же о твоих заботах будет долгие годы храниться в наших сердцах. Прими наш детский поцелуй!»

И ответ Дзержинского всем этим прекрасным людям и всей поднимающейся с колен молодой Республике Советов:

«Любовь сегодня, как и раньше, она всё для меня, я слышу и чувствую в душе её песнь. Песнь эта зовёт к борьбе, к несгибаемой воле, к неутомимой работе. И сегодня помимо идеи – помимо стремления к справедливости – ничто не определяет моих действий. Я вижу будущее и хочу и должен сам быть участником его созидания — быть в движении, как пущенный из пращи камень, пока не достигну конца – отдыха навеки».

 

 

© Copyright 2011-2017 - Досье Изюмова. Ссылка на материалы обязательна.

Все права защищены

Дата последнего обновления информации на странице: 17.09.2017