Сын трудового народа

 К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ В.В. ГРИШИНА

Должность первого секретаря Московского горкома ВКП(б), с 1952 года – КПСС, всегда была особой в партии. На эту работу направляли людей проверенных и доверенных. До войны и в войну горкомом, кроме нескольких проходных фигур, руководили такие выдающиеся личности, как Молотов, Каганович, Хрущев, Щербаков. После войны люди уже другого уровня – Попов, Капитонов, Фурцева, Устинов, Демичев, Егорычев. Каждый из них оставил какой-то след в истории города, исходя из своих представлений о том, какой должна быть столица СССР. Представления существовали разные: от «всё старое пустить на слом» до «ничего не трогать». Из двадцати первых московских секретарей, находившихся на этом посту кто несколько месяцев, кто несколько лет, только двое были москвичами, пятеро – уроженцами Московской области. Остальные, предшественники Щербакова — от черты оседлости из Лифляндии до Украины. Что неудивительно: среди высших руководителей СССР никогда не было москвичей – грузин, два украинца, еврей и всего один русский, да и тот Горбачёв, которого народная молва перекрестила в Гробачёва. В постсоветское время страной руководили люди из Свердловска и Ленинграда. А все нестоличные люди к столичным относятся с органическим предубеждением.

Виктор Васильевич Гришин, столетие со дня рождения которого отмечается 18 сентября 2014 года, стоит особняком как среди членов политбюро ЦК КПСС, так и среди руководителей Московской городской партийной организации. В политбюро он был единственным выходцем из рабочего класса. В МГК – единственным, кто проработал первым секретарём 18 лет. И единственным, кто, сделав так много доброго и полезного для своих сограждан, получил за это в конце жизни так много несправедливого и горестного.

 Самые счастливые годы

 Биография Гришина типична для советского времени. Он родился в Серпухове, в семье слесаря железнодорожного депо. «Я очень любил свою мать Ольгу Александровну, – писал В.В. в своих мемуарах.- Она была простой женщиной, матерью и работницей. Многое умела делать – шить, вязать, хорошо готовила, была общительной. Когда мы с сестрой подросли, и она стала работать на производстве, то и тогда всё успевала делать в доме, шить нам с сестрой и себе одежду, приготовить обед, накормить семью. Мы помогали ей. Наша мама очень любила своих детей, воспитывала нас в строгости, доброте, честности». А вторым домом с ранних лет стало серпуховское депо, куда он поступил учеником сразу после школы, чтобы осуществить свою мечту – водить паровоз.

Знаете, какое в моей жизни было самое счастливое время? – сказал он однажды. – Когда я работал помощником машиниста.

И верно, делать своё дело, ни за кого, кроме себя, не отвечать, иметь одного начальника и ни одного подчинённого – что может быть лучше! Но ему была уготована другая судьба. Помните, как поётся в песне «Спят курганы тёмные»: паренька приметили, повели с собой. Люди с таким могучим чувством ответственности, с такой полной самоотдачей и редчайшим из талантов – организаторским – везде нарасхват. Во время службы в Красной Армии Гришина приняли в партию. Немалая редкость для того времени. В 26 лет избрали секретарём узлового парткома. Тогда это как раз было обычным делом. Молодёжь повсюду бурно выдвигалась. Сталинским наркомам было по тридцать.

Войну Гришин встретил уже секретарём горкома партии. Серпухов был тогда важным железнодорожным узлом, через него шли и шли эшелоны на фронт, а на восток двигались составы с эвакуированными заводами. Немцы его бомбили и обстреливали артиллерией, как укры Донецк и Луганск, круглые сутки, не пропуская ни одного дня. А едва стихали взрывы, путейцы, и Гришин среди них, ведь мужчин было наперечёт, восстанавливали разрушенные линии. Не раз попадали под бомбы, люди гибли, но работу не прекращали. Узел действовал, хотя поезда теперь ходили только ночью. В первый военный год, когда награды выдавались очень скупо, Виктор Васильевич получил свой первый орден – «Знак почёта».

В самые тревожные дни наступления немцев на Москву его вызвали в обком партии, выдали пистолет и назначили руководителем подпольной группы в случае оккупации. До этого дело не дошло. Как только прекратились обстрелы и бомбёжки, серпуховчанам надо было самим, не ожидая ниоткуда помощи, восстанавливать хлебозавод, водопровод, электросети, дороги, разрушенные дома, школы и поликлиники, налаживать прекратившуюся торговлю. Городская партийная организация сумела объединить для этого усилия всех оставшихся жителей. Справились.

Как тогда мы жили? Лозунг один: всё для фронта, всё для победы. Кто помнит, тому объяснять не надо. В этом состояла жизнь советского народа.

 Везет тому, кто везет

 Хрущёв, став после войны не только секретарём ЦК, но и первым секретарём МК и МГК партии, в 1952 году сделал 36-летнего Гришина, заведовавшего отделом машиностроения, вторым секретарём. «Я буду заниматься сельским хозяйством и строительством, а вы всем остальным», – объяснил он круг обязанностей.

Но, кроме «всего остального», от строительных проблем и второму секретарю никуда было не деться. Жилищный кризис за военные годы возрос до огромных размеров, даже население коммуналок считалось в привилегированным по сравнению с теми, кто жил в бараках, в подвалах и на чердаках, в семейных общежитиях. Город рос и развивался, население увеличивалось, а все строительные ресурсы по справедливости направлялись туда, где катком прошла война, оставив руины на месте городов и сёл.

Хрущёва вспоминают обычно как автора сумасбродных идей и авантюр, но ведь в свои лучшие годы он сделал немало полезного. В том числе начал перевод строительства на индустриальные рельсы. Сейчас кое-кто кривится, глядя на последние панельные хрущобы, а для людей, ютившихся двумя-тремя поколениями семьи в барачной комнате с одним туалетом и одной кухней на всех жильцов, эти дома были высшим счастьем. Гришин, кроме «всего остального», делал что только возможно для создания в Москве строительной индустрии, которой после смерти Сталина Хрущёву стало заниматься недосуг. Результат его усилий: за два года ввод жилья вырос вдвое, москвичи стали ежегодно получать по миллиону квадратных метров. Кто-нибудь когда-нибудь достигал чего-нибудь подобного?

Результаты работы Гришина были у всех на глазах. И после XX съезда Хрущёв предложил его кандидатуру на пост председателя ВЦСПС, сочтя, что во главе самой большой организации страны, объединявшей многие десятки миллионов тружеников, должен стоять человек из рабочей среды.

При Викторе Васильевиче профсоюзы, как и должно было быть, стали влиятельной силой, стоящей на страже интересов трудового народа. Без их согласия никого не могли уволить, они следили за справедливостью в распределении жилья, путёвок в санатории и дома отдыха, обеспечении местами в яслях, детсадах. Добивались постоянного улучшения условий труда и бытовых условий на производстве, открытия профилакториев и комнат отдыха, здравпунктов, повсеместной организации горячего питания по символическим ценам за счёт дотаций предприятий и организаций. От тех, кому не исполнилось 30, требовали получить среднее образование в вечерних школах и создавали для этого условия. Действовала огромная сеть профсоюзных дворцов культуры, клубов, библиотек, миллионы занимались художественной самодеятельностью. Разрозненные спортивные организации были слиты в мощное объединённое общество «Труд», которое наладило регулярные занятия физкультурой и спортом для всех от мала до велика. Изобретатели и рационализаторы получили своё всесоюзное общество, которое помогло раскрыться и реализоваться миллионам талантов во всех уголках страны. В 1960 году был создан Центральный совет по туризму, сделавший туризм самым массовым видом отдыха.

А как не вспомнить про коллективные сады, воплощавшие вековечную тягу человека к земле! Они при помощи профсоюзов обеспечили, кроме городской квартиры, ещё и загородным домом с участком десятки миллионов, чего не имеют ни в одной стране запада и востока.

Возраставшей власти бюрократии и зачатков коррупции профсоюзы противопоставили учреждение на производстве постоянно действующих совещаний и организацию рабочего контроля за торговлей и общественным питанием.

И именно при Гришине во главе ВЦСПС страна перешла на рабочую пятидневку с 40-часовой рабочей неделей.

Сравните всё это с деятельностью профсоюзов после Гришина, не говоря уж о бесславном периоде их истории после контрреволюции 1991 года, и вывод о роли личности возникнет сам собой.

Москва, как много в этом звуке...

Все важные перемены в жизни В.В. происходили по весне. В мае 1967 года ему позвонил Леонид Ильич Брежнев и попросил приехать в ЦК. Расспросил о положении дел в профсоюзах, а потом предложил вернуться на партийную работу. Вскоре состоялся пленум Московского городского комитета КПСС, избравший Гришина первым секретарём.

Москва тогда была совсем не такой, как сейчас, когда её настойчиво превращают в подобие вавилонской башни по образцу мегаполисов в разных частях мира в соответствии с идеалами современной элиты. Становым хребтом советской столицы был полуторамиллионный отряд ныне почти ликвидированного рабочего класса. 1100 предприятий давали от 6 до 8 процентов общесоюзного производства машин и изделий высшего качества.

Москвичи всегда с честью выполняли все планы и задания правительства, что сослужило городу плохую службу. Госплан почти ничего не направлял на модернизацию его заводов и фабрик, построенных ещё до революции и в годы пятилеток. А рабочие там трудились в тесноте и духоте, на давно устаревшей технике. Но, считали в Госплане, Москва и так всё обеспечит, надо развивать новые районы.

Реконструировать заводы и фабрики, оснастить их современным оборудованием, внедрить передовые технологии, создать производственникам хорошие условия для труда и отдыха, – такой была первая задача, вставшая перед новым первым секретарём. К её решению сразу привлекли коммунистов, работавших в союзных органах, распоряжавшихся денежными и материальными ресурсами. Я работал помощником Виктора Васильевича с 1970 по 1980 год, и не помню, чтобы кто-нибудь из министров не откликнулся на его просьбу. При нём были реконструированы почти все предприятия, объём производства вырос в 2,5 раза.

Как ни печально, от могучей московской промышленности после 1991 года почти ничего не осталось. Взявшие власть хищники варварствовали, как хотели. Один только пример. Приватизаторы авиазавода имени Поликарпова ценнейшее оборудование продали на металлолом, а освободившиеся цеха стали сдавать всем желающим. 2-й часовой завод вообще сравняли с землёй.

Вторая, не менее важная задача – увеличение объёмов и улучшение качества строительства, а для этого создание мощной строительной индустрии. Сделали. 8 миллионов москвичей бесплатно получили новые квартиры, было построено 56 предприятий, 100 километров метро, 260 АТС, 300 поликлиник, онкологический, кардиологический, урологический, гомеопатический центры, институты питания, охраны здоровья матери и ребёнка, 500 школ, детские сады на 310 тысяч мест, 34 гостиницы, неисчислимое количество линий городского транспорта, дорог, всякого рода подземных коммуникаций. Чтобы навсегда обеспечить Москву водой, построили огромное водохранилище на Вазузе. Реконструировали вокзалы.

Не забудем и об Олимпиаде 1980 года. Все олимпийские объекты были построены без шумихи, без чрезмерных затрат, силами наших строителей, без всяких инофирм, в срок и с высоким качеством. И все до единого по сию пору исправно служат по своему прямому назначению.

Жилья в Москве строили всё больше и больше, а очереди на него в райисполкомах почти не убывали. И из подвалов никак не удавалось переселить людей: всё время находился кто-то, кому новые квартиры оказывались нужнее. Виктору Васильевичу пришлось прибегнуть к волюнтаристским методам. Он попросил райисполкомы, через которые проходило оформление ордеров, никому их не выдавать, пока не переселят жильцов всех городских подвалов. Подействовало. К 100-летию со дня рождения Ленина подвалы как жильё перестали существовать.

Гришин гордился тем, что после 18 лет его работы в горкоме 80 процентов москвичей имели отдельные квартиры. Добиться этого не в последнюю очередь помогло твёрдое ограничение механического прироста населения. Ведь все столичные системы жизнеобеспечения (транспорт, торговля и общественное питание, медицина, детские учреждения) рассчитывались на определённую его численность. Нарушишь её – начнётся эффект домино дефицитов. Получить московскую прописку было крайне трудно. Для пополнения кадров в строительстве, на конвейерах, куда коренные москвичи категорически идти не желали, ежегодно устанавливался лимит порядка 20 тысяч человек. Предприятия, получавшие свою долю лимита, обязаны были обеспечить приезжих, которых оргнабор (была такая очень полезная организация) им предоставлял, – благоустроенными общежитиями, создать условия для получения квалификации, учёбы. Город не знал, что такое безработица.

Поддерживался образцовый общественный порядок. Не было тогда ни наркомании, ни массовой проституции, ни бомжей, ни нищих стариков, ни беспризорников, ни брошенных младенцев. Я читал ежедневные милицейские сводки. Никогда в них не появлялись сообщения об ограблении банков, о нападении на инкассаторов, о стрельбе в городе, о массовых драках, о подпольных казино и производствах. В год происходило 50-55 убийств, в основном бытовых – по пьянке, ревности и т. п.

 Человек с характером

 Виктор Васильевич никогда не рассказывал о своих конфликтах в политбюро. Но они при всей его сдержанности случались. Как глава профсоюзов он резко выступил против предложения А.Н.Косыгина повысить цены и одержал победу. Правда, испортив отношения с председателем правительства. К чести Алексея Николаевича, человека государственного и умного, это продолжалось недолго.

Участники второго конфликта противодействие Гришина их планам построить в Московской области атомную электростанцию по чернобыльскому проекту не могли ему простить до самой катастрофы 1989 года. Проект был внесён в политбюро президентом Академии наук Александровым и внушительно поддержан близким к Брежневу Устиновым, который руководил военно-промышленным комплексом. В ходе горячих прений Александров воскликнул: «Я могу построить АЭС на Красной площади и ручаюсь за полную её безопасность»! На что не менее разгорячившийся Гришин ответил: «При моей жизни этого не будет»!

Дорогие товарищи! Давайте низко поклонимся Виктору Васильевичу за то, что он избавил всех нас и наших потомков от смертельной угрозы.

Но ему до конца жизни горько отливались за это невидимые миру слёзы.

Менее значимый, но трагически потом отразившийся конфликт возник с Горбачёвым, когда того сделали секретарём ЦК по сельскому хозяйству. От большого ума он предложил построить в Люберцах гигантский литейный завод для снабжения его продукцией всего сельскохозяйственного машиностроения страны. «В Москве и так нечем дышать, а этот (опускаю выражение В.В., который вообще был невысокого мнения о Горбачёве) хочет у нас под носом такую кочегарку развести».Говорят, на заседании политбюро при обсуждении этого вопроса он изрядно повозил его мордой об стол. Горбачёв, человек мелкий и мстительный, всё ему припомнил, едва став генсеком. Жестоко припомнил.

 Мир искусства

 Гришин отличался от других членов политбюро ещё и тем, что один из всех регулярно ходил на симфонические концерты. Он любил и знал классическую музыку, имел богатую коллекцию пластинок. Часто ходил с женой в театр, в основном на музыкальные спектакли.

За всеми хозяйственными заботами никогда не забывались самые разнообразные нужды мира искусств. Они возникали постоянно. Юрий Александрович Завадский просил о новом здании для театра имени Моссовета. Построили. Потом новое здание театра на Таганке. Хотя существовал правительственный запрет на строительство новых театров в Москве. Отремонтировали Большой зал консерватории. По ходатайству Елены Образцовой создали музей Шаляпина. В список олимпийских объектов включили и построили первый в мире детский музыкальный театр Наталии Сац, большой цирк на Ленинских горах, реконструировали уголок Дурова, зоопарк. И так далее и так далее.

Попросился на приём Аркадий Исаакович Райкин. Пожаловался на невыносимые условия, созданные для его театра в Ленинграде и сказал: «Виктор Васильевич, возьмите нас к себе». Своей просьбой он поставил Гришина в неудобное положение перед коллегой по политбюро Романовым. Тем не менее вопрос был решён. Театр миниатюр в полном составе переехал в Москве, получил здание кинотеатра «Гавана», квартиры для артистов.

Однажды В.В. дал мне прочитать громоподобную бумагу из Главпура по поводу фильма «Они сражались за родину». Поручил създить на Мосфильм и посмотреть, что так рассердило наших генералов. Мы с Игорем Борисовичем Бугаевым, заведовавшим тогда отделом культуры, поехали. В приёмной Сизова нас встретил буквально чёрный Сергей Фёдорович. Сказал, что решение не выпускать фильм в Госкино уже принято. Мы же по окончании просмотра искренне недоумевали: как можно ставить преграды на пути этой выдающейся работы. Доложили Гришину. С тех пор фильм не сходит с экранов. Благодаря его поддержке вышли «Калина красная» Шукшина, «Зеркало» Тарковского, встречавшие на своём пути активное противодействие киноведов из разных влиятельных инстанций.

Расскажу ещё об одном эпизоде из той же серии. Вернувшись с заседания политбюро, Виктор Васильевич сказал, что там возник вопрос о памятнике Хрущёву, выполненном по заказу его семьи Эрнстом Неизвестным. Якобы ставить такое надгробие на Новодевичьем кладбище недопустимо. «Съездите, посмотрите». Мастерская скульптора помещалась тогда на Проспекте Мира в знаменитом доме, украшенном кариатидами работы Конёнкова. Эрнст показал мне макет: высокий постамент из белого и чёрного мрамора, в верхней части круглый вырез, а в нём голова Хрущёва из сверкающей латуни. «Памятник символизирует, что у Хрущёва были и хорошие, и плохие дела» – объяснил он свой замысел. Не знаю уж, что предпринял по моему докладу Виктор Васильевич, но памятник на Новодевичьем появился.

Ю.П. Любимов постоянно твердит о множестве его запрещённых спектаклей. Врёт. За всё время был снят один единственный спектакль по пьесе Бориса Можаева. Сняла его лично министр культуры СССР Екатерина Алексеевна Фурцева, своею собственной рукой. Все остальные причитания насчёт запретов – не более чем изощрённая самореклама.

 «Спартак»

 Вместе со всеми болельщиками «Спартака» я радовался недавно открытию его долгожданного стадиона. Болею за эту команду с 1947 года. И хочу рассказать, что если бы не Гришин, её судьба могла бы сложиться совсем по-другому.

Когда «Спартак», руководимый Н.П. Старостиным, вылетел из высшей лиги, надежд на возвращение не было никаких. Во-первых, команда переживала длительный тяжёлый кризис, футболисты выходили на поле без шансов на выигрыш. Во-вторых, случившееся с ней стало результатом заговора нескольких тренеров: своевольный честный «Спартак» постоянно путал их договорные планы. Для болельщиков же народной команды, коих были миллионы, вылет её стал трагедией.

Гришин, насколько я знаю, обычно не касался спортивных дел, считая, что партийным органам и без них есть чем заниматься. Но на этот раз он решительно вмешался, видя в происходившем со «Спартаком» нечто большее, чем неудачу одного из московских клубов. Виктор Васильевич провёл несколько совещаний в поисках надёжного выхода из создавшегося положения. Кто может за один сезон вернуть команду в высший эшелон футбола? Все сошлись на одном: только Бесков, имевший целый ряд неповторимых тренерских результатов.

Заполучить из «Динамо» Бескова в вечно соперничавший с ним «Спартак» казалось неразрешимой задачей. Гришин её, конечно, решил, поборов с помощью Черненко сопротивление министра внутренних дел Щёлокова, в ведомстве которого находился в звании подполковника Константин Иванович.

Бесков собрал новый состав команды из футболистов разных спартаковских команд. Ярцева, например, взял из Костромы. Добавил талантливых ребят, томящихся на скамейке запасных в том же «Динамо» (Гаврилов), и команда заиграла. За год она вернулась в высший эшелон, а ещё через год стала чемпионом страны. И оставалась бы им долго, если бы не украинские команды, планово отдававшие очки киевскому «Динамо», чтобы оно стало чемпионом.

Бесков поставил «Спартаку» ту игру, которая радовала болельщиков творческой мыслью, артистизмом и на долгие годы обеспечила ему высшие места уже в российском футболе.

В воздухе пахло грозой

 После странных смертей сначала Суслова, а потом Брежнева генсеком стал Андропов. У меня не выходит из головы вопрос: зачем это было нужно смертельно больному человеку, проведшему половину своего секретарства в больнице на искусственной почке? Ответ только один: чтобы расставить на ключевые позиции в партии людей, которые потом уничтожили сначала её, а потом и Советский Союз. Горбачёв, Ельцин, Яковлев, Бакатин, Лигачёв – его выдвиженцы.

Им начали расчищать дорогу к руководству страной. Большие вопросы вызывали обстоятельства смерти Кулакова, Черненко, Устинова, Цвигуна. Устинов, например, умер после возвращения с учений стран Варшавского договора в Чехословакии. С разницей в несколько дней ушли в мир иной министры обороны ГДР, Чехословакии, Польши.

На Гришина в этот период было совершено покушение по машеровскому сценарию. Наперерез Машерову выехал грузовик, перед гришинским ЗИЛом выскочил автобус. Как дозналась московская милиция, из гаража КГБ. Погиб охранник, пострадал шофёр, Виктора Васильевича доставили в больницу с ушибами.

Неудачу постарались компенсировать моральным террором. Про Романова распространили слух, что он взял на свадьбу дочери царский сервиз, которые пьяные гости разбили. Романов к Андропову: дайте возможность опровергнуть. Свадьба проходила в обкомовской столовой, никаких сервизов там не было, а я вообще отсутствовал. Опровержения не дали.

Про Гришина пускали слухи ещё невероятнее. Например, что он бросил семью и женился на Татьяне Дорониной. И ведь верили! Прав был Геббельс: чем грубее ложь, тем легче её принимают за правду. Арестовали директора елисеевского гастронома, где обслуживались дети Брежнева и их окружение. Быстро вынесли смертный приговор и в тот же день расстреляли. И опять слухи о Гришине. Неясные: то ли он украл, то ли у него украли, а что-то было. Арестовали начальника московской торговли Трегубова. Улик никаких. Наконец, после года заключения выбили признание у его заместителя Петрикова: «Я дал Николаю Петровичу взятку – 10 тысяч рублей.» Трегубову присудили 8 лет, а пресса начала тянуть ниточки от него к Гришину.

Дирижировал этой кампанией Яковлев. На совещаниях с доверенными редакторами лично распределял, кому по какой теме выступить. Затем началась кампания «разоблачений» плохой работы МГК и всей московской организации КПСС. Для начала придумали «дело» о садовых участках работников горкома. Они намного позже других получили те же 6 соток, что и все трудящиеся, но им это почему-то вменили в страшную вину. Газеты писали о жутких злоупотреблениях. Я в своё время тоже получил участок. Вызвали в парткомиссию: или сдавайте участок, или партбилет. Хорошо, не успел освоить. Зимой Лигачёв «разоблачил» огромные приписки в строительстве. Приписки заключались в том, что зимой на придомовых территориях не сделали благоустройства. Ему говорят: кто же зимой это делает? Придёт весна, всё благоустроим. Как об стенку горох.

И всё в таком духе. Горбачёву расчищали дорогу в генсеки, устраняли возможных конкурентов. В моём «Досье» есть фрагмент о том, как во время визита в Канаду Яковлев, бывший там послом, тайно возил Горбачёва на смотрины в США. Тогда на него окончательно сделали ставку и, как сказала Тэтчер, выступая на нефтяном конгрессе в США, «пользуясь своими возможностями, обеспечили избрание его на высший пост в КПСС».

В разговоре после назначении на его место Ельцина, В.В. воскликнул: «Кто же нами управляет! Серый волк с Кавказа и сибирский медведь».

Племянник Виктора Васильевича собирал все огоньковские и газетные пасквили на него. Собрал 150. Очень старались Коротич, Полторанин, Яковлев, Голембиовский, Фронин, Потапов. Двух из них за грехи тяжкие уже прибрал господь...

Едва став генсеком, Горбачёв отправил Гришина в отставку, посадив на его место чудище поганое – Ельцина. Сразу после этого уволили из института младшего Гришина – Александра Викторовича. Долго он был безработным. До чего же мелкая месть! И какая злобная, безжалостная.

Вокруг себя Горбачёв оставил только людей из породы «одобрямс», которые вместе с ним должны нести ответственность за всё содеянное. Не сейчас, конечно. Ворон ворону, как известно, глаз не выклюет. Но сколько верёвочке ни виться...

Ничто так не ранит, как несправедливость. Положа руку на сердце, могу сказать: у Виктора Васильевича не было другой жизни, кроме работы, не было других интересов, кроме заботы о Москве и москвичах. Он был кристально честным и порядочным человеком. Однако ему понадобилось умереть в собесе, чтобы прекратилась яростная кампания клеветы.

Гришин не оставил семье ни дачи, ни машины, ни счёта в банке. Жена Ирина Михайловна, работавшая врачом в городской больнице, тоже накоплений не сделала. Надгробие на его могиле бесплатно сделал  Лев Кербель.

Ветер истории разгоняет нанесённые на неё демократами и перестройщиками кучи мусора. В 2004 году правительство Москвы установило на его доме мемориальную доску как «выдающемуся государственному деятелю». Светлая Вам память, Виктор Васильевич!

В ЮБИЛЕЙНЫЕ ДНИ

100-летие со дня рождения Виктора Васильевича Гришина достойно отметили в Москве и в Серпухове, на его родине.

17 сентября в Музее Москвы открылась посвящённая ему выставка. С докладом о жизни и деятельности В.В.Гришина выступил на торжественном открытии Ю.П.Изюмов. Председатель Федерации независимых профсоюзов России М.В. Шмаков рассказал о его работе на посту председателя ВЦСПС. Своими воспоминаниями поделились товарищи, работавшие с Виктором Васильевичем в Московском городском комитете КПСС.

18 сентября, в день юбилея состоялись митинги на Новодевичьем кладбище у его могилы и у мемориальной доски, установленной на доме № 19 по Спиридоновке, где он жил. К доске были возложено много цветов, букетов и корзин. В Доме архитекторов проведено торжественное заседание, на котором выступили Ирина Михайловна Гришина, секретари МГК КПСС И.Н. Пономарёв, Р.Ф. Дементьева, Л.И. Матвеев, чемпион мира по шахматам А.Е. Карпов, член Федерального собрания РФ В.И. Ресин, заведующий отделом МГК КПСС В.И. Давыдов, строители.