Катынь не по Геббельсу

Мы публикуем одно из выступлений В.И. Илюхина в газете «Досье. История и современность», № 40, 2005

В Польше, при освобождении которой погибли более 600 тысяч наших солдат, Россию, спасшую ее народ от тотального, уготовленного Гитлером славянам истребления, именует не иначе как «захватчиком», «колониальной империей». Видимо, там хотели бы, чтобы в 1944 году наши армии остановились на границе СССР, заключив мир со столь любимой всеми этими «общевропейцами» Германией. Что дало бы возможность Гитлеру «окончательно решить славянский вопрос в Европе», но Россия, во-первых, сохранила бы миллионы жизней и, во-вторых, избавилась бы от «приятного» соседства с ненавидящими нас «братьями-славянами». Истребил же Гитлер четверть населения Польши — может быть, панство хотело продолжения в том же духе? Пусть ждал бы «братский народ» освобождения от «западных демократий»...

В 2005 году весь мир отмечал 60-летие Победы над фашизмом, решающую роль в которой сыграл Советский Союз. Признанием этого было, в частности, присутствие на параде в Москве 9 мая ведущих мировых лидеров.

Но в четырех странах — наших ныне независимых прибалтийских республиках и когда-то братской Польше всечеловеческий праздник отметили по-своему: чествованием недобитых эсэсовцев и шумной антисоветской кампанией. Поводом для нее в Польше в который раз была Катынь.

«Катынское дело» в течение десятилетий считалось совершенно ясным. Раздутые в 1943 году геббельсовской пропагандой россказни о «злодеянии большевиков» повсюду были восприняты так, того заслуживали, — фальшивка, коварно задуманная и исполненная фашистская провокация. Единственным, кто ее поддержал, было марионеточное «польское правительство», находившееся в Англии.

Отчет советской комиссии по расследованию преступлений фашистов на советской территории во главе с президентом Академии медицинских наук Бурденко внес в вопрос полную ясность. Операцию по уничтожению находившихся в советском плену польских офицеров совершили сами немцы, чтобы затем приписать ее советскому НКВД. Этот вывод никто даже не пытался опровергнуть, пока существовал СССР и были живы свидетели преступления в Катыни.

Зато после прихода к власти Горбачева и последующего разрушения Советского Союза польские, а затем и доморощенные антикоммунисты раздули Катынскую провокацию до вселенского масштаба. Все советские доводы были отброшены, все геббелъсовские объявлены правдивыми. Российские президенты даже извинялись перед польскими, тем самым поддержав Геббельса, о чем он, конечно, и мечтать не мог. В их бедные головы не пришло простейшего контраргумента: сперва потребовать от ясновельможных панов покаяния и извинения за истребление в Польше десятков тысяч (по разным источникам от 40 до 80) советских военнопленных в 1920—21 годах. Как бы то ни было, извинения принесены, уголовное дело по Катыни прекращено в связи со смертью обвиняемых.

В ходе официального визита в Россию президента Польши Квасьневского в 2004 г. Путин заявил о передаче в будущем польской стороне всех материалов этого дела.

Казалось бы, что еще нужно заклятым друзьям России в Польше? Так нет же, там вынесено постановление о начале самостоятельного расследования обстоятельств Катынского дела Институтом национальной памяти в Варшаве. Примечательно, что в ответ на этот явно недружественный по отношению к Российской Федерации политический шаг Министерство иностранных дел России по дипломатическим каналам не заявило никакого официального протеста в связи с демонстративным неуважением польской стороны к результатам российского расследования.

Как расценивать данные действия Польши? За разъяснениями редакция обратилась к депутату Госдумы Виктору Ивановичу ИЛЮХИНУ. Будучи начальником управления Прокуратуры СССР, он имел отношение к расследованию катынского дела.

— Тут все ясно. Как нынешние российские власти стремятся свести великую советскую историю к репрессиям, так в Польше хотят развеять благодарную память своего народа, спасенного Советским Союзом от физического уничтожения, спекуляциями на катынской трагедии.

Опровергнуть выводы советской комиссии 1944 года можно только в судебном порядке. Но никакого решения суда по этому вопросу не было, да и вряд ли оно возможно. Следовательно, тяжкие обвинения в адрес СССР в связи с расстрелами поляков в Катыни — не более чем мнение определенных антисоветских и антирусских кругов.

Единственными документами, на которые они опираются, являются «вдруг обнаруженные» в горбачевские времена записка Берии и два решения ЦК ВКП (б) от 5 марта 1940 года о ликвидации находящихся в тюрьмах и лагерях бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов и тюремщиков.

В подлинности этих документов высказывались сомнения. Исследователи указывали на ряд мелких деталей их оформления, невозможные в проходивших через Общий отдел ЦК документах.

— Писатель В. Жухрай, являющийся доктором исторических наук, указывает, что изготовление и внедрение фальшивок такого рода входит в методику работы английской разведки. Там работают прекрасные специалисты, оснащенные самой совершенной техникой. Он считает, что данные фальшивки были помещены в партийные архивы зарубежной агентурой в смутное время после смерти Сталина.

Многозначительная деталь. Все предшествующие годы документы по Катыни хранились в Особом секторе Общего отдела ЦК в запечатанном пакете. Он вскрывался только два раза — Андроповым и Горбачевым, затем был вновь запечатан. И вот к В.И. Болдину в бытность его заведующим Общим отделом, еще до Ельцина, которые продал секретные архивы в США, является корреспондент «Вашингтон пост» и предъявляет на предмет комментариев эти самые документы. Получить их он мог только у изготовителей.

— Такого рода сомнения может подтвердить или опровергнуть только серьезная экспертиза. К сожалению, российские официальные органы не делают каких-либо попыток опровергнуть польские обвинения.

Но давайте рассмотрим вопрос по существу.

В отношении лиц, находящихся в местах лишения свободы, в СССР действовал единый принцип: они трудом должны искупить свою вину. Расстреливались только те, кто получил соответствующий приговор. Никаких массовых расстрелов после Гражданской войны в стране не было. Если взять число расстрелянных за все годы Советской власти, опубликованное яковлевской комиссией по реабилитации — около 800 тысяч человек — и разделить на 75 лет ее существования, получается чуть больше 10 тысяч в год. А тут, если верить современным версификаторам Катынского дела, — больше 20 тысяч одновременно. Плохо верится.

Да и зачем было их расстреливать? В заключении они опасности не представляли, использовались на строительстве важных для обороны объектов — шоссейных дорог на Запад и военных аэродромов. Три «лагеря особого назначения, указанные в составленной для Чрезвычайной Государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков совершенно секретной «Справке о предварительных результатах расследования так называемого Катынского дела», были структурными производственными единицами Вяземского исправительно-трудового лагеря НКВД СССР, так называемыми «асфальто-бетонными районами» (АБР).

Это были лагеря с особым режимом охраны и содержания осужденных, с отличающимися от других аналогичных ИТЛ условиями трудового использования заключенных, а также с отдельным порядком планирования и учета результатов их производственной деятельности.

Вяземский исправительно-трудовой лагерь (Вяземлаг) НКВД СССР с 1936 по 1941 год занимался строительством новой автомагистрали Москва — Минск. 24 марта 1941 г. После совместного Постановления ЦК ВКП (б) и СНК СССР о строительстве полевых аэродромов для нужд ВВС РККА строительство автомагистрали Москва — Минск было временно приостановлено, а Вяземлаг НКВД переориентирован на строительство аэродромов в Белоруссии на территории Западного особого военного округа. Девять обычных лагерных отделений Вяземлага, в которых содержались осужденные советские граждане, были в апреле-мае 1941 г. передислоцированы ближе к западной границе СССР на места строительства новых полевых аэродромов. Граждане бывшей Польши остались в местах своей прежней дислокации, в 25—45 км к западу от Смоленска.

Бывшие польские военнослужащие из трех спецлагерей НКВД, «в особом порядке» осужденные весной 1940 г. постановлениями Особого Совещания при Народном комиссаре внутренних дел СССР к принудительным работам в исправительно-трудовых лагерях на сроки от 3 до 8 лет, содержались в 1940—1941 гг. в трех лагерных отделениях Вяземлага: Купринском, Смоленском, Краснинском. Заключенные этих лагерей строили шоссе Москва — Минск от 392-го до 171-го километра.

Помимо военнопленных, в этих же лагерях содержались более 500 осужденных по «упрощенной» процедуре бывших польских военнослужащих, интернированных в сентябре-октябре 1939 года на территории Латвии и Литвы и переданных Советском Союзу в июле-августе 1940 года. Вместе с ними содержалось также и значительное количество осужденных польских гражданских лиц, в том числе ксёндзов. Бывший начальник Купринского лагеря майор госбезопасности В.М. Ветошников в показаниях комиссии Бурденко приводит следующие данные о численности польского контингента «лагерей особого назначения» по состоянию на конец июня — начало 1941 г.: не менее 7,5—8 тыс. человек. Не вижу никакой ни логики, ни необходимости в уничтожении этих людей в 1940 году. А кто шоссе будет строить? Хотя знаю, что отдельные заключенные по материалам следствия за их вооруженную борьбу против Красной Армии, убийство красноармейцев и командиров, диверсии, были расстреляны. Непримиримых врагов нашей страны среди польской шляхты было много. Напомню, что в рядах вермахта против нас воевало около 100 тысяч поляков.

— У профессора Р.И. Косолапова имеется адресованная Сталину записка Берии с предложением создать польские части в СССР. В ней говорится и об использовании в них пленных польских офицеров. Записка написана в 1940 году.

— Польские части, действительно, были созданы, но уже в 1942 году. Они участвовали в освобождении Польши.

А в 1940 году у нас создавались польские формирования под командованием генерала Андерса, Советский Союз отправил их через Иран к англичанам.

Как видите, все это совершенно не вяжется с геббельсовско-польской версией происшедшего в Катыни. А вот подтверждений выводов комиссии академика Бурденко за последние годы получено немало.

В смоленской газете «Рабочий путь» было опубликовано в 1990 г. письмо М. Задорожного, бывшего разведчика 467-го корпусного артиллерийского полка. М. Задорожный сообщает, что в августе 1941 г., во время выхода полка из окружения, на привале в лесу недалеко от Смоленска, в расположение его подразделения вышел взволнованный солдат в форме погранвойск НКВД и сообщил, что: «...немцы ворвались в расположение лагеря военнопленных поляков, охрану перестреляли и расстреливают поляков».

Историки сообщают, что в Российском государственном военном архиве есть подлинник протокола допроса немецких военнопленных сотрудниками «Смерш», в ходе которого допрашиваемые сообщили о своем личном участии в расстрелах поляков в Катыни осенью 1941 г.

В печати были ссылки на рапорт начальника «Айнзатцгруппы «Б» при штабе группы армий «Центр» Франца Стаглецкера на имя Гейдриха о действиях группы за период с августа по декабрь 1941 г., где среди прочего указывается: «...Выполнил главный приказ, отданный моей группе — очистил Смоленск и его окрестности от врагов рейха — большевиков, евреев и польских офицеров». Оригинал документа хранится в архиве нью-йоркского «Идиш сайнтифик инститьют», копия есть в архиве Союза антифашистских борцов в Праге.

В свидетельских показаниях Михея Григорьевича Кривозерцева, участника немецких эксгумационных работ 1943 г. из числа местных жителей, данных в январе 1991 г., сообщается, что в ходе раскопок могил с телами поляков в Козьих Горах, им вместе с другими местными рабочими была раскрыта яма, где сверху лежали 18 еще не очень разложившихся трупов в крестьянской одежде. К котомкам были приторочены валенки. Руководивший раскопками немецкий офицер, осмотрев трупы, приказал закопать их отдельно, в стороне. Экспертизе или осмотру со стороны членов Технической комиссии Польского Красного Креста эти трупы не подвергались. Выявленные грубые нарушения немецкими оккупационными властями в 1943 г. Общепринятых элементарных правил проведения эксгумаций, выразившиеся в умышленном уклонении ими от указания номера конкретной могилы, из которой было извлечено то или иное тело, также свидетельствуют о преднамеренных манипуляциях немцев информацией в эксгумационных списках с целью сокрытия истины.

Кривой И.И., 1921 г.р., проживающий в г. Солнечногорске Московской области, подробно описал факты регулярного личного наблюдения им подконвойных военнопленных польских офицеров и польских рядовых солдат летом 1940 г. и в начале лета 1941 г. к западу от Смоленска на дорожных работах в районе Витебского шоссе. Последний раз он лично видел колонну грузовых автомашин с польскими военнопленными 15 или 16 июня 1941 года во время перевозки поляков по Витебскому шоссе от Смоленска в направлении станции Гнёздово.

Неопровержимыми остаются факты:

— поляки расстреляны из немецкого оружия, немецкими пулями;

— место, указанное в геббельсовской версии как место расстрела, находилось до войны в непосредственной близости от пионерского лагеря и дома отдыха сотрудников НКВД;

— в могилах находились тела и поляков, и русских. Сотрудники прокураторы СССР, выезжавшие на место, отметили, что у части расстрелянных были зубные протезы, изготовленные в Бельгии и Голландии. Значит, их тела привезены оттуда.

На хранившейся в архиве Смоленского УКГБ карте-схеме спецзахоронений Катынского леса в районе Козьих Гор вообще не было обозначено отдельного участка с особыми могилами поляков, а была показана единая система массовых захоронений периода немецкой оккупации 1941-43 гг. из примерно 50 могильников, в которой были захоронены тела 37.000 расстрелянных немецкими оккупационными властями людей, в основном строителей так называемого «бункера Гитлера» в Красном Бору, уничтожавшихся немецкими айнзатцкомандами по требованиями сохранения режима секретности строящего объекта. Могильники польских военнопленных находились в общих рядах могильников строителей «бункера Гитлера», в пометках и пояснениях к карте прямо указывалось, что захороненные в этих могильниках люди были расстреляны в сентябре — ноябре 1941 г.

Геббельс, упоминая в своем дневнике о Катыни, писал, что сделает из этого колоссальный скандал, который и много лет спустя будет доставлять Советам огромные неприятности. Видимо, знал, что у него будут старательные последователи.

Беседу вел Ю. Изюмов

Вернуться в начало страницы